Письмо вице–адмирала Макарова Степана Осиповича своему сыну Вадиму. Порт–Артур. Ночь на 31 марта 1904 года, буквально накануне гибели.

Дорогой мой сыночек! Это моё первое письмо, посланное именно тебе, а не в отрывках в письмах к маме, как бывало ранее. Ты уже подросток, почти юноша. Но я обращаюсь к тебе с другого конца России, как уже к взрослому мужчине. Письмо посылаю своему старому другу в Кронштадт. Он найдет способ передать его тебе в руки. Тут идет жестокая война, очень опасная для Родины, хотя и за пределами ее границ.

Перевес неприятеля в силах тревожит меня. Русский флот, ты знаешь, творил и не такие чудеса, но я чувствую, о чем ты пока не кому не скажешь! что нам и мне, в том числе словно бы мешает не адмирал Того (японский адмирал) нет, а как бы с боку подталкивают, как бы подкрадываются сзади. Кто? Не знаю! Душа моя в смятенье, чего я никогда не испытывал. Начинаю уже чего–то улавливать, но смутно пока. Вот Верещагин Василий Витальевич что-то мне пытается объяснить, но сбивчиво, как все художники и поэты. Ты им не очень верь, публика эта шальная. Доверяй только людям основательным. Вот такое у меня настроение, сынок. Но знаешь об этом пока ты один. Молчи, как положено мужчине, но запомни.

И ещё, объясняю уже тебе, почему адресуюсь помимо нашей любимой мамы. Запомни на всю жизнь на женщин никогда нельзя перекладывать тяготы нашей мужской доли. Иной болван и трус может заявиться домой, чуть ли не в слезах и супруге своей с порога: ''Вот, на войну посылают вроде. Стоит ли?'' Что скажет тут любящая мать, жена, сестра: ''Ни за что погибнешь. Ты у нас один. Отклонись уж как-нибудь''. Но по–женски понятно, что с них взять. Но настоящий мужчина должен явиться домой бодрым и с казать: '' Ну, дорогая, собирай меня в дорогу. Тут на границе веселое дело предстоит''. Она поплачет, соберет тебя и успокоится, положившись на волю Божью. Обнимаю тебя, сынок. Учись старательно. Помогай маме и сестре. Бога бойтесь, Царю служите.

Твой Макаров старший.